Незадолго до смерти у 100-летней актрисы Нины Мазаевой открылся дар предсказания

Ей шел 101-й год. Умерла она в час ночи с субботы на воскресенье — тихо, светло, никого не побеспокоив. И хотя в последнее время актриса потеряла способность к движению, до последних дней она сохраняла невероятную для ее лет ясность ума, память и рассудительность.

Незадолго до смерти у 100-летней актрисы Нины Мазаевой открылся дар предсказания

Дивная, чудная, мудрая старая актриса Нина Мазаева. Она действительно помнила все — свое сибирское детство, годы учебы во ВГИКе, войну, свой первый громкий кинодебют. Помнила его в деталях: как снималась с Петром Алейниковым в картине «Небо Москвы». Она — студентка, он — звезда советского кино. Война, а у них на съемках начался сумасшедший роман, который, увы, при сильных чувствах с двух сторон не имел счастливого конца. Зато она была счастлива позже: и в браке с актером Николаем Ляховым, и в профессии — в Театре на Литейном, где оба служили много лет. Теперь, видимо, наконец встретятся.

Последний раз я видела Нину Яковлевну в декабре прошлого года — в день ее столетия. Дом ветеранов сцены имени Марии Савиной готовился к торжеству — оформляли зал, фотовыставку, накрывали столы. Обитатели этого прекрасного Дома на Крестовском острове (особая гордость председателя СТД) репетировали песенные номера, которые специально написали в честь Мазаевой. Саму юбиляршу готовили как королеву на прием: парикмахер делала прическу, вместе выбирали костюм. А у Нины Яковлевны, в отличие от других, никакой ажитации — полное спокойствие, и оно сохранится у нее и в зале, на официальных поздравлениях, когда всякие важные люди будут ей объясняться в любви. А она скажет, что сто лет — для нее это все то же, что и прежде, «вот только сил меньше стало».

И еще пожалеет, что не смогла получить выигранные ей 100 тысяч рублей за вакцинацию, которую она сделала одной из первых в своей возрастной группе. «А так хотела всех порадовать, всем купить подарки». Широкая натура ее страдала от бюрократических проволочек. И тогда включилась наша газета и помогла старой актрисе получить полагающуюся ей сумму.

Я позвонила в Петербург, в театральный дом на Крестовском. О последних днях жизни старой актрисы специально для «МК» рассказала Татьяна Батова, также проживающая в Доме ветеранов сцены и считавшаяся душеприказчицей Мазаевой. Татьяна приходила к Нине Яковлевне практически каждый день.

— Нина Яковлевна не болела и не мучилась каким-нибудь недугом. Последний месяц она просто тихо угасала. Я заходила к ней каждый день. Читала ей книги. Знаете, какая ей особенно нравилась? Книга Иосифа Райхельгауза «Мы попали в запендю» — там собраны театральные байки, и они Нине Яковлевне очень нравились. Она смеялась над ними (этот мир ей хорошо знаком) и даже просила меня пересказывать их другим. А еще она сама очень любила читать вслух стихи: бывало, захожу к ней и вижу, как она шевелит губами и едва слышно читает Пушкина — «Евгения Онегина».

— Я познакомилась с Ниной Яковлевной год назад, в День Победы, и она произвела на меня феноменальное впечатление. Такая ясность ума, которой не обладают уже и в 60–70 лет, точные суждения по актуальности дня — она благодаря радио была в курсе всего.

— Да, так и было практически до конца. С ней интересно было говорить обо всем. А в последнее время у Нины Яковлевны даже как будто открылся дар предсказания. Она закроет глаза и говорит: «Через 10 минут снег пойдет». И правда, ровно через 10 минут смотрим в окошко — снег пошел. Мы еще тогда смеялись: «У нас своя Ванга завелась». Но однажды, еще до начала спецоперации на Украине, она вдруг произнесла серьезно, что начнется там что-то нехорошее.

Знаете, она ведь до конца оставалась женщиной — парикмахер обязательно, на столе всегда хороший крем для рук, пилочка для ногтей. У нее всегда были очень красивые ухоженные руки, с возрастом, конечно, они уже не так хороши, как прежде, но она за ними следила. Помажет кремом и положит поверх одеяла — царственно так. И еще она беспокоилась о том, что не успеет отблагодарить своих девочек, то есть медсестер, которые за ней ухаживали. Она лежала в абсолютной чистоте, даже намека на запах старости не было. Все успела она.

— Вчера, пока была еще жива Нина Яковлевна, вы заходили к ней?

— Конечно, как всегда. Но я видела, что она, как и в предыдущие дни, уже находилась в каком-то своем мире, как будто в забытьи. Рукой подавала мне знак, что не стоит ее беспокоить. Я только успела наклониться и сказать ей, что она — прекрасная женщина и прожила замечательную жизнь. От того, что я успела ей это сказать, мне на душе сегодня светло.